Интилихенция - она такая...

27 июля Сахаров помещен в Горьковскую областную больницу имени Семашко, где он заявил главному врачу, что, добиваясь поездки Боннэр в США, он "объявляет бессрочную голодовку и будет питаться лишь принудительно". В действительности же никакого принуждения при кормлении Сахарова применять, как и прежде, не приходится. Первые две-три ложки он съедает из рук медицинского персонала, всю остальную пищу поглащает сам совершенно добровольно и с присущим ему в больничных условиях аппетитом.

  Кровавая Гебня повела очами и увидела академика. Он стоял у открытой дверцы буфета, спиной к кровати, и громко чавкал. От нетерпения и жадности он наклонялся, притопывал ногой в зеленом чулке и издавал носом свистящие и хлюпающие звуки. Опустошив высокую баночку консервов, он осторожно снял крышку с кастрюли и, погрузив пальцы в холодный борщ, извлек оттуда кусок мяса. Если бы Кровавая Гебня поймала академика за этим занятием даже в лучшие времена их взаимоотношений, то и тогда ему пришлось бы худо. Теперь же участь его была решена.
  - Сахаров! - сказала она ужасным голосом. От испуга голодающий выпустил мясо, которое шлепнулось обратно в кастрюлю, подняв фонтанчик из капусты и морковных звезд.