Книги и школы

  Перечитывая пожелтевшие листы документов, хранящихся в ленинградских, московских, сибирских, уральских, алтайских и иных архивах, всякий раз открываешь новые и новые стороны творчества русских новаторов в области горнозаводских дел. Невозможно дать даже простой перечень отдельных сторон этого многообразного творческого процесса, в котором принимали участие представители самых различных общественных слоев. К этому творческому процессу тянутся нити от самых разнообразнейших дел, иногда с первого взгляда как бы далеких от непосредственно горного дела и металлургии.
  Достаточно напомнить о том, как много помогли развитию горнозаводского дела русские натуралисты, занимавшиеся в XVIII в. исследованием страны, в том числе такие выдающиеся ученые путешественники, как И. И. Лепехин, С. П. Крашенинников, в. Ф. Зуев и очень многие другие. Ведь именно Зуев первым описал месторождения криворожских железных руд. Он же опубликовал в сентябре 1788 г. в "Новых ежемесячных сочинениях" труды о таких полезных ископаемых, как торф: "О турфе". В том же направлении действовал Никита Соколов, написавший труд: "Описание приисков земляного угля в Калужском наместничестве", - опубликованный в "Месяцеслове историческом и географическом на 1794 год".
  Выдающееся значение имели труды таких авторов, как А.А. Мусин-Пушкин, основоположник изучения платины, автор книги о селитре и других трудов. Немало оригинальных работ выполнил В.М. Севергин, автор вышедшей из печати в 1801 г. книги: "Пробирное искусство, или руководство к химическому испытанию металлических руд и других ископаемых тел".
  Начинания Ломоносова в деле создания оригинальной русской литературы по горнозаводскому делу продолжили в XVIII в. Федор Моисеенков, Андрей Карамышев, Степан Попов и другие. Чрезвычайно большую работу выполнили русские переводчики. На многих переводах горнозаводских зарубежных изданий стоят русские имена: Алексей Гладкий" Андрей Немой, Илья Гаврилов, Николай Решетников, Василий Севергин. Они много потрудились, продолжая почин Михаила Васильевича Ломоносова как замечательного мастера переводов и творца новой русской технической терминологии. Следует вспомнить также имена таких русских переводчиков горнозаводских книг, как П. Бабошин, А. Нартов, Н. Бусырский, Ил. Протопопов, Ст. Петров, И. Волков, А. Васильев, Н. Карандашев, В. Беспалов и многие другие. Известный баснописец Иван Иванович Хемницер в семидесятых годах XVIII в. положил также немало труда, работая как маркшейдер и переводчик при Берг-Коллегии.
  Своеобразный памятник русской литературы, посвященный горнозаводскому делу, создал Г.Р. Державин, ставший после Ломоносова во второй половине XVIII в. во главе русской поэзии. В мае 1784 г. он был назначен губернатором в Петрозаводск. Пробыв здесь до конца 1785 г., он ознакомился с Александровским пушечным заводом и другими заводами и рудниками. Одним из самых близких его друзей был Аникита Сергеевич Ярцов, руководитель олонецких и уральских заводов, а также выдающийся знаток горнозаводского дела. Знакомство с горнозаводским делом вызвало создание Державиным своеобразной оперы "Рудокопы". Все ее три действия насыщены величественным изображением горнозаводских дел.
  При подъеме занавеса в первом акте на сцене должен был виднеться "замок Златогора, окруженный высокими, дымящимися горами, с которых низвергается шумящий источник, приводящий в движение вододеиствующие машины" рудника. Опера начиналась хором горных работников, сходившихся со всех сторон, "всякий со своим орудием, надевая горные платья".
  О третьем действии автор писал:
  "Театр представляет во внутренности рудника простирающиеся по камням блестящие слои золотых и серебряных жил. Сверху видно несколько висячих веревочных лестниц. В три яруса на подмостках, друг над другом, лстоят работающие рудокопы, а внизу разные инструменты, как то: водяные колеса, насосы, вороты и на канатах бадьи, поднимающиеся с рудами вверх; словом, все действие как обыкновенно бывает в рудниках. Колокол звонит, другие работники поартельно выходят из боковых пещер, каждый со своею горною свечкою и инструментами". Это действие начиналось перекликающимися хорами горных работников:
  "Нас колокол сюда сзывает,
  Да огонь горы разрывает.
  Мы ночь и день живем
  В шахтах здесь с огнем.
  Мы горы можем разрубать
  Сребро, медь, злато доставать
  И, на бога положась,
  В подземну тень
  И в ночь и в день
  Ничего лезть не страшась".
  Этому хору, повторив первые четыре строчки, вторил хор второй артели:
  "Пусть горы могут сталью стать,
  Нам ломать их не устать,
  Серой, порохом все рвать..."
  Хор третьей артели, повторив снова первые четыре строчки, откликался своим припевом:
  "Как станут руды расплывать, клокотать,
  Тогда брось на них кто взгляд,
  Как блестят!
  Когда ж злато станет течь,
  Его тотчас
  В один мы раз
  В прутья лить ну, вскрывши печь".
  Державин предложил закончить оперу балетом, о котором написал:
  "Театр представляет Рифейский хребет или Уральские горы во всем природном их ужасном великолепии".
  Здесь должна была быть представлена "Сибирь, во образе величавой древней жены в серебряной одежде" с богатыми украшениями из соболей, самоцветов и драгоценных металлов. На сцене должны были находиться "прозрачный зеленоватый яшмовый холм", "блистающие снега", "мрачные густые кедры", "аметистовые фиолетовые урны", извергающие "великие с шумом реки". Везде должны были виднеться горные духи, добывающие подземные сокровища: "Иные на оленях, в нартах возят руды; другие мехами раздувают пламенеющиеся горны; третьи плавят и выпущают из них ручьями металлы; четвертые куют их на наковальнях..."
  Поэт создал своеобразную "индустриальную" оперу, отвечая тем самым мыслям самых передовых русских деятелей, мечтавших видеть всю свою страну покрытой рудниками, заводами, мануфактурами. Рукопись Державина, однако, не только не использовали для постановки, но и напечатана она была лишь через много десятков лет после его смерти. Горному асессору Миловзору, Лизе, Златогору, земскому комиссару Хитролису, помещику Глупилову и иным персонажам оперы не пришлось предстать перед зрителями. Тем не менее это произведение примечательно как литературный памятник, запечатлевший тот интерес, каким пользовались в России XVIII в. горное дело и металлургия.
  Широким распространением в то время пользовались оригинальные русские труды по горнозаводскому делу, оставшиеся в рукописях, одним из многих представителей которых является рукописный труд Григория Махотина "Книга мемориальная о заводском производстве".
  Особо следует отметить выполненный в XVIII в. труд по созданию русской горнозаводской школы. Почин в этом деле принадлежал Петру I и его соратникам. Просвещенный Василий Никитич Татищев положил начало горнозаводским школам на Урале еще во время своего первого пребывания здесь в 1720-1721 гг. По вторичном возвращении в 1734 г. к управлению уральскими заводами он сумел придать широкий размах строительству здесь заводских школ, Он создал школы: в Екатеринбурге - словесную, арифметическую, знаменованную, немецкую, латинскую; на Каменском заводе - словесную и арифметическую; при заводах Верх-Исетском, Уктусском, Сысертском, Полевском, Алапаевском, Лялинском - словесные. Он основал школы также при заводах, находившихся в ведении Пермского горного начальства. Он же занимался организацией школ в Кунгуре, Соли Камской и в некоторых иных местах. Татищев же посылал с горных заводов учеников для обучения при Академии наук, как показывает документ об обучении при ней "сибирских казенных заводов ученика Терентия Васильева сына Кочина".
  Замечательны идеи, положенные В.Н. Татищевым в основу создаваемых им школ, в высших ступенях которых он предписывал обучать горному и заводскому делу, механике, логарифмическим исчислениям, пробирному искусству, латинскому, немецкому языкам. Он придавал огромное значение овладению производственными навыками, предписывал обучать учеников токарному, камнерезному, гранильному, столярному, паяльному делу. Татищев указывал: "Если бы кто из знающих эти ремесла сам работать и не хотел, то чрез оное знание удобнее сочинений рассказать и ремесленника научить может".
  Наказ Татищева о школах настоятельно требовал разумно сочетать теорию и практику. Он предписывал ученикам: "...не токмо присматриваться, но и руками по возможности применяться, и о искусстве ремесла - в чем оное состоит - внятно уведомиться и рассуждать...".
  Соратник Петра I, он был пионером сочетания теоретического и производственного обучения в России. Созданные В.Н. Татищевым школы при горных заводах имели большое значение. На всем протяжении XVIЬ в., как отмечают позднейшие исследователи, они снабжали горные заводы "самыми дельными в то время людьми для горной службы".
  Восемнадцатый век дал России первое высшее учебное заведение по горнозаводскому делу. Это - Горный институт в Петербурге. Указ об его открытии подписан в 1773 г., а открытие произошло 28 июня 1774 г. Создатели этого старейшего в стране гражданского высшего технического учебного заведения: Михаил Федорович Соймонов - президент Берг-Коллегии, Василий Васильевич Нарышкин - вице-президент ее и другие русские деятели. Уместно напомнить, что в этом деле Россия стояла далеко впереди таких стран, как Франция, где подобное учебное заведение возникло в 1794 г. Еще более наша страна обогнала такие страны, как Англия и США, в которых создание высших горнозаводских учебных заведении относится к XIX в.