Астральное дзюдо

  Намедни идем с пацанами по улице. Нас человек десять, а времени - часа два ночи.
  И тут в подворотне, видим, трое одного бьют. Трое на вид чисто гопы - бритые налысо, татуировки на шеях, треники. А этот один, судя по виду, студент. Но то ли реконструктор, то ли боксом занимался, в общем, уворачивается кое-как. Как-то на ногах умудряется устоять. Иногда даже по кому-нибудь из гопов кулаком попадает. Однако видно, что уже на последнем издыхании.
  Мы сами были студентами, поэтому нам его жалко. В его лице эти подонки как бы бьют все студенчество в целом. Включая бывших студентов и будущих. Такое просто нельзя не пресекать. Гоп не должен пройти.
  Гопы нас увидели и как-то даже унялись слегка. Бить студента перестали, но держат. И на нас смотрят. А мы, чего, стоим, мускулами поигрываем.
  И тут один гоп нам кричит, слыш-чо, закурить есть? А мы, такие, в ответ как промолчим на него грозно. Гоп понял наш намек и снова кричит, а если найду?
  Но нас не проведешь. Мы понимаем, что цель гопов - втянуть нас в конфликт. Поэтому замолчали на них еще страшнее. А потом думаем, черт, нам за поигрывание мускулами тоже могут конфликт потом пришить. Ну и, в общем, перестали поигрывать. Тем более, наша тонкая игра в этом поигрывании вообще не нуждается - всем и без того страшно.
  Гопы, такие, оба-на, кто это у нас такой дерзкий. Но нас все-таки десять, поэтому навстречу не идут. Остались в подворотне. Ну и время от времени студента пинают. Сначала чуть-чуть, потом сильнее, а потом вообще как сначала было или даже больше.
  Нам студента, конечно, очень жаль, но мы понимаем, что если сейчас за него впрячься, то потом всем еще хуже будет. У гопов наверняка крыша есть в милиции или еще что-то. Как пить дать, потом скажут, что мы вместе со студентом в одиннадцатером их ни за что отфигачили.
  Сейчас диванные борцы, конечно, скажут, что мы на самом деле сдрейфили, но на то они и диванные борцы. Сами бы попробовали сначала, как мы, со стороны на гопов посмотреть или, как студент, с ними подраться, а потом бы нас осуждали. В общем, трындежа мы не любим, мы - люди дела. Поэтому, кстати, и молчали. Страшно молчали. Наружу. А говорили только между собой.
  Правда, я студенту со значением подмигнул. Мол, все путем, сейчас мы их того.
  Студент чуть-чуть осмелел. В глазах что-то такое загорелось. Вроде, еще пару минут надо продержаться и вот она - свобода. А гопы его в это время уже вовсю месят.
  Однако они не ожидали нашего следующего маневра, который обрушил все их планы. Мы прикинули расклады, оценили ситуацию, взвесили за и против, и отошли еще дальше. Теперь уже точно никто нас с этим студентом не свяжет и гопы останутся с носом.
  А чтобы их еще сильнее уесть, мы им издалека кричим, уважаем, мол, вас. Если что-то надо - обращайтесь. Васек, вон, бытовой техникой торгует. И чтобы они не подумали, будто с нами можно шутить, добавляем: только скидку он вам не сделает. Или если даже сделает, то небольшую. Не такую, какую мог бы.
  Сами при этом, конечно, друг другу шепотом рассказываем, как мы ненавидим гопников. И это правда. Будь наша воля, гопники во всем мире бы просто исчезли. Но рассказываем, конечно, не очень подробно - мы же люди дела, как я уже говорил.
  В общем, налицо стратегический проигрыш гоповской крыши. Та наверняка думала, что мы втянемся в драку, а после этого на нас можно будет повесить всех собак. Но не тут-то было. Своей тонкой игрой мы их всех переиграли.
  А студента в это время уже на земле ногами фигарят. Жалко, конечно, но это ж просто какой-то посторонний студент. Мы сами тоже студентами были, но это не значит, что мы с ним прямо единое целое. Так просто - родственные души. Ну не совсем прямо родственные. Дальнеродственные скорее. Поначалу нам показалось, что близкородственные, но потом мы поняли, что все-таки не очень. Во всяком случае, проблемы на работе нам из-за него не нужны. Он все-таки один, а нас - десять. И настоящая мудрость состоит в том, что нельзя из-за одного дальнеродственного подвергать опасности десятерых. Это вроде как самооборона, конечно, но суды там всякие все равно могут случиться. Будешь на них ходить, время тратить, а ну как премию на работе урежут?
  В общем, мы еще дальше отошли. Но в этот раз уже с глубоким презрением, чем окончательно уронили гопов в своих глазах. А Васек даже объявил, что если они к нему в магазин придут, то он их будет обслуживать без энтузиазма. Совсем не обслуживать он не может, но улыбаться он им отныне будет неискренне.
  Кроме того, как мы все понимали, этим гопам в жизни ничего не светит. Они так и будут катиться по наклонной, жить мелкими грабежами и бухать дешевое бухло. Поэтому, собственно, они сами себя наказали. Даже без нашей помощи. Например, если они вступят в банду, то их, не исключено, вообще потом посадят. И насколько без энтузиазма их в этом случае будет обслуживать Васек - словами не передать.
  Тут к нам вдруг подруливает милиция. И, такая, а вы чо тут делаете? А мы им гордо, а ничо, гуляем просто. И им крыть-то нечем. Только и говорят: гуляете? А, ну тогда гуляйте. Только гуляйте, пожалуйста, по домам, а то нам неприятности не нужны. Чтобы их стратегически успокоить, мы действительно пошли по домам, сразу после того, как они сели в машину и уехали. Хрен они нам смогут пришить избиение в одиннадцатером - не на таких напали.
  По дороге домой Васек мне сказал, что он сам слышал, как кто-то из нас говорил, что кто-то из нас передал студенту немного своей силы. И правда, смог бы иначе студент так долго отбиваться от гопов? Не смог бы - это вполне очевидно. Значит, мы ему совершенно точно помогли.
  Тем более, когда мы стояли совсем близко, его почти даже не били. Это позволило ему выиграть время.
  И еще тем более, я ему не только один раз в самом начале подмигнул, а еще четырежды - два раза при первом отходе, и два раза, когда еще уже совсем далеко стояли.
  Но тем более всего, что у нас есть определенная и очень сложная стратегия борьбы с гопами. Однако она не лежит на поверхности. О ней можно только догадываться, о нашей стратегии. Но она еще себя всем покажет.
  Иными словами, мы это все не просто так делали, а на основании глубокого анализа данной ситуации и всех межчеловеческих отношений в целом. Просто другим снаружи не видно, поскольку наша полнота информации гораздо полнее, чем у людей извне. Мы кое-что знаем, чего не знают другие. Другие в лучшем случае могут знать, что мы кое-что знаем, но не могут знать, что. Эти наши знания вскроются только когда-нибудь потом. Как и весь наш замысел.

©