Ужасы сталинизма как порождение воспаленной фантазии

Рассказывали, что он позвонил по телефону в редакцию молодежной газеты, и заместитель редактора сказал:
  - Бубекин слушает.
  Сталин спросил:
  - А кто такой Бубекин?
  Бубекин ответил:
  - Надо знать, - и шваркнул трубку.
  Сталин снова позвонил ему и сказал:
  - Товарищ Бубекин, говорит Сталин, объясните, пожалуйста, кто вы такой?
  Рассказывали, что Бубекин после этого случая пролежал две недели в больнице, лечился от нервного потрясения.
  (Василий Гроссман "Жизнь и судьба")

  Какая картина вырисовывается из этого, якобы десталинизирующего, повествовования? Откровенно сталинизирующая, если хоть немного поразмыслить. Какой-то творческий интеллигент, возомнивший себя "элитой" (заместитель редактора ведь, не хухры-мухры!) привычно нахамил звонящему в имманентно присущей либерастам манере, как вдруг оказалось, что - в характерной для бубекиных картине мира - именно собеседник должен был бы нахамить ему. Товарищ Сталин, конечно же, так не поступил, вполне вежливо попросив развеять все же свое недоумение относительно фигуры Бубекина...
  На следующем шаге Бубекин мысленно поставил себя на место товарища Сталина: "А что сделал бы я после этого разговора?" - и ответ потряс его настолько, что пришлось немедленно прибегнуть к медицинской помощи (каковая и была оказана без всяких полисов и оплаты!)
  Надо ли говорить, что данный эпизод ярко характеризует бубекиных гораздо более, нежели товарища Сталина?
  Антисталинистам вообще присущ неизбывный инфантилизм: вообразить себе буку под кроватью и истошно визжать от страха. При том что бука - это сам антисталинист.