Подтверждение павоты Ильича в классической наглосаксонской литературе

  "Люди всегда были и всегда будут глупенькими жертвами обмана и самообмана в политике, пока они не научатся за любыми нравственными, религиозными, политическими, социальными фразами, заявлениями, обещаниями разыскивать интересы тех или иных классов", - сказал Ильич.

И прекрасную иллюстрацию этому высказыванию мы находим в балладе Роберта Льюиса Стивенсона "Вересковый мед". Последнему представителю истребленного племени пиктов, захваченному в плен вместе с сыном, нужно сберечь секрет изготовления некоего "напитка богов". И он вроде как готов поделиться этой сакральной тайной, но его якобы смущает всего одно обстоятельство:

  Мальчику жизни не жалко,
  Гибель ему нипочем.
  Мне продавать свою совесть
  Совестно будет при нем.

  Пускай его крепко свяжут
  И бросят в пучину вод -
  И я научу шотландцев
  Готовить старинный мед!

  Наивный и доверчивый король-оккупант соглашается выполнить поставленное условие, и тут выясняется, что за апелляцией к возвышенным моральным чувствам, а именно - к совести, скрывался вполне прагматичный интерес:

  Правду сказал я, шотландцы,
  От сына я ждал беды:
  Не верил я в стойкость юных,
  Не бреющих бороды.

  А мне костер не страшен.
  Пускай со мной умрет
  Моя святая тайна -
  Мой вересковый мед!

  Ну, королю такая промашка простительна, при нем еще не сложилось передовое учение диалектического и исторического материализма. Удивительно однако, когда наши современники слепо ведутся на вопли и завывания о "слезинке ребенка" со стороны людоедов, готовых пролить реки не только детских слез, но и крови...