Об охране вождя в конце двадцатых годов яркое представление дает Григорий Беседовский, советский дипломат-невозвращенец. Перед назначением в Париж его принял Сталин.
Дело происходило в октябре 1927 года. В этот момент, вспоминает Беседовский, когда борьба с оппозицией достигла чрезвычайной остроты, были крайне усилены меры по личной охране Сталина: в распоряжении ОГПУ имелись сведения, что возможно покушение на Сталина со стороны оппозиционеров. Поэтому попасть к вождю можно было лишь пройдя через тщательно организованный контроль.
Что он собой представлял? Беседовский подробно описывает процедуру "тщательно организованного контроля".
Посетителю пришлось оставить свой дипломатический паспорт внизу, в помещении комендатуры, где ему дали пропуск, после чего при входе в здание ЦК дежурный чиновник кремлевской охраны подверг его внимательному расспросу и довольно долгому разглядыванию.
- Я чувствовал, что ему очень хотелось попросить меня открыть мой портфель, - вспоминает Беседовский, - но он не решился, очевидно, предъявить такое требование, а на предложенные мне несколько вопросов я ответил в сухом тоне и попросил не задерживать меня по пустякам.
Ему даже не предложили открыть портфель, в котором могло быть все, что угодно, - револьвер, бомба, граната, кинжал. Сравните с нынешней практикой пропуска в государственные учреждения!
(Зенькович Н. А. "Покушения и инсценировки: От Ленина до Ельцина")