До войны остается неделя.
  Через две недели можно устроить еврейские погромы. Коммунистов и комиссаров - к стенке. Такое прощать нельзя...
  На фоне репрессий, которые развернулись, дата смерти во Львове - 1939, 1940, 1941 воспринимается как побег для тех, чей земной путь оборвался тогда естественным способом. Аналогично, с выдохом облегчения, думаем о тех, кто выбрался из советской сферы оккупации в 1940-1941 годах.
  Ведь те, кто не уехал и кого обошли репрессии, столкнулись с советской обыденностью. Той самой, которая была обыденностью для старшего поколения до 1991 года: постоянная нехватка необходимого, очереди, антисанитария, мелочная коррупция во всем, не менее мелочный контроль, планы, которые никто не собирался выполнять...
  (Олеся Исаюк - научный сотрудник Центра исследований освободительного движения и Национального музея-мемориала “Тюрьма на Лонцкого”)

Насправдi: